Карма и реинкарнация

Индийская теология уделяет учению о карме гораздо больше внимания, чем религии Бенэ Израэля. Под индийской теологией я подразумеваю не только ведантизм или брахманизм, но и буддизм, а к числу религий Бенэ Израэля отношу, кроме иудаизма, христианство и мусульманство. Вся индийская философия основывается на учении о карме, но и моральные основы религий Бенэ Израэля опираются на неё; разница лишь в том, что в первом случае идея кармы формирует философию, а во втором случае - мораль.

Слово "карма" означает "действие". И это вполне понятно - что посеешь, то и пожнёшь; настоящее является эхом прошлого, а будущее - отражением настоящего, из чего следует, что прошлое формирует настоящее, а настоящее создаёт будущее. Между тем, в учении суфизма мало что говорится об этом предмете, поэтому люди, увлечённые учением кармы, часто спрашивают, не выступает ли суфизм против этой идеи. Суфизм вовсе не противник этого, но восприятие суфия таково, что ему ничего другого не остаётся, кроме как сомкнуть уста.

Прежде всего, отметим, что человек называет вещи правильными или неправильными лишь в соответствии со своими знаниями. Он называет правильным то, что привык считать правильным, то, что его приучили считать таковым. А то, на что его научили смотреть как на зло, он считает злом. Многие нации, общества и расы имеют различные представления о добре и зле. Человек считает другого злодеем только потому, что его знание определяет поступки другого как злые. А откуда он знает, что то или это плохо? Он знает это потому, что его научили так думать, потому что он прочёл об этом в книге или услышал от других. С ужасом, ненавистью и предвзятостью смотрят люди на дела других людей, сообществ, наций и рас, а между тем, на делах и поступках нет ни меток, ни печатей, ни ярлыков - ничего, что определяло бы их как правильные или неправильные. Это одна сторона проблемы.

У неё есть и иной аспект. На каждом очередном этапе развития представление человека о добре и зле, о дурном и хорошем меняется. Как оно меняется? Начинает ли человек видеть всё больше и больше плохого по мере самосовершенствования? Может показаться, что с высоты собственного развития и добродетельности человек начинает замечать больше плохого, но в действительности всё обстоит наоборот; чем больше человек развивается, тем меньше зла он видит, потому что он начинает принимать во внимание уже не действие само по себе, а стоящий за ним мотив. Порой поступок, внешне правильный, может оказаться неправильным в свете двигающего им мотива. Иногда поступок, внешне неправильный, оказывается правильным, если учесть мотив. Поэтому если невежество всегда готово определиться во мнении относительно поступков другого, для мудреца нет ничего труднее этой задачи.

С религиозной точки зрения если человек развивается духовно, он видит всё меньше и меньше плохого на каждом новом этапе. Разве может Бог принимать во внимание каждую мельчайшую промашку человека - существа, которое так мало знает о жизни? Мы читаем в Библии: "Бог есть любовь", - но что такое любовь? Любовь означает прощение, а не осуждение. Если же люди превращают Бога в сурового судию, который восседает на троне правосудия, вцепляется в каждого человека и допрашивает обо всех его ошибках, судит его за дела и поступки и осуждает на отторжение от небес, то что тогда остаётся от Бога-любви?

Некоторые верят, что несчастья предопределены их кармой. В какой-то мере это правда, но не надо преувеличивать. Если задаться вопросом, зачем в оркестре барабан или труба, ответ будет: для того, чтобы можно было сыграть музыку так, как её замыслил композитор. Возможно, нашему уху этот звук кажется неприятным, но композитор написал музыку, требующую трубы и барабана. Подобным образом всё, что представляется нам ненужным, в действительности служит определённой цели, всё вливается в священную симфонию. Мы говорим: "Почему это так?" - но этот вопрос задает наш ограниченный ум. Всё имеет своё место и своё назначение. Некто в насмешку спросил пророка о том, для чего были созданы комары, и пророк ответил: "Для того, чтобы ты не спал всю ночь, а мог бы уделить несколько часов молитве".

Переходя на философскую точку зрения, кто-то может спросить: кем является человек - машиной или инженером? Если он машина, то он вынужден долгие годы функционировать под определённым механическим воздействием своих злых поступков, причём в этом случае он не несёт ответственности за свои действия. Если же он инженер, то он отвечает за свои поступки; а если он несёт за них ответственность, то является хозяином своей судьбы и делает её такой, какой хочет.

Различия между человеческим и божественным подобны различию между двумя концами одной линии. Один конец представляет ограниченность, второй - безграничность. В одном конце находится несовершенство, в другом - совершенство. Присмотревшись к людям, живущим в этом мире, мы заметим, что не все они стоят в одной и той же точке на этой прямой; они заполняют пространство от одного её края до другого. Несмотря на то, что именно сейчас мир проходит через стадию усиления идеи равенства, на деле благородство души и даже её божественное происхождение не принимаются во внимание. Свидетельства этому можно заметить во всех сферах жизни. В государстве каждый обладает лишь одним голосом, и так же дело обстоит в семье. Но придя к осознанию духовной жизни вещей, мы поймём, что как в пианино все клавиши звучат по-разному, так и души отличаются одна от другой. Человек начинает жизнь как механизм, как машина, но он может развиться настолько, что превратится в инженера. Ограничения кармы довлеют только над машиной.

Без сомнения, каждая душа сначала должна побыть машиной, чтобы потом стать инженером, и это превращение происходит не мгновенно. Оно протекает постепенно; вот почему карма по-разному воздействует на разные души. Закон кармы свой для каждого человека. То, что для одного является грехом, для другого - добродетель; то, что правильно для одного, неправильно для другого. В соответствии с этим законом каждый индивид встречает свою собственную карму.

Придерживаясь этого воззрения, суфий говорит: "Это правда, что если жизнь моя складывается неважно, то причиной тому являются последствия моих поступков. Но это не значит, что я должен покориться. Я могу смириться с этим, поскольку всё происходящее проистекает из моих прошлых действий, но я должен сам создать свою судьбу, потому что я инженер". Вот в чём разница. Я слышал, как один человек говорил: "Я болен уже долгие годы, но я был обречён на это. Я легко несу этот груз, потому что такова моя карма. Это расплата". Этим он удлиняет время расплаты, которое может растянуться и на десять лет, и на всю жизнь. Суфий в таком случае действует не только как пациент, но и как доктор, лечащий сам себя. Он говорит: "Мои дела плохи? Это результат прошлого? Я собираюсь это исправить. Прошлое предопределило моё настоящее, но из настоящего я сам создам будущее". Это значит, что он не позволяет влиянию прошлого подавить свою жизнь; он хочет сейчас создать такое влияние, которое сделает его жизнь лучше в будущем.

С этой проблемой связано нечто ещё более существенное, чем всё вышесказанное. Прежде чем человек берёт на себя ответственность расплаты за прошлое, спрашивает ли он себя: "А кем я был в прошлом?". Если он этого не знает, почему он должен за что-либо отвечать? Мы можем быть ответственны лишь за то, что загрязняет наше сознание - и тяжесть этой ноши достаточно тяжела, чтобы не искать другой. Зачем прибавлять к ней ещё и груз неведомого прошлого?

Что мы видим, когда смотрим на себя с философской точки зрения? Чем острее становится наш взгляд, тем меньше своего "я" мы можем разглядеть. Чем больше становится наше осознание реальности, тем в меньшей степени мы осознаём наше маленькое "я". Так что весь этот груз прошлого человек тянет, даже не получив приглашения взвалить его на себя. Он мог бы так же легко и просто оказаться нести его. Он не приносит ему выгод; он даёт ему лишь кратковременное удовлетворение от сознания того, что его беды справедливы, но идея такой справедливости лишь увеличивает его дискомфорт. Боль могла бы прекратиться, но она продолжается, потому что человек усиливает боль.

Главная задача внутренней работы - устранить мысли о себе: кем я был, кем являюсь сейчас и кем стану. Гораздо лучше погрузиться в размышления о жизни в целом: какая она, какой она должна быть, какой станет. Эта идея обеспечивает своего рода синтетическую точку зрения и объединяет, вместо того чтобы разобщать. Она конструктивна, в ней можно найти тайну духовного освобождения. Последователи брахманизма, ведантизма и буддизма, считающие карму главнейшим учением, поднимаются над ней, как только прикасаются к идее цели, которая должна быть достигнута с помощью духовности и которую они называют мукти* или нирваной. Дело в том, что пока человек не возвысится над представлениями о карме, он не сможет соприкоснуться с нирваной.

2

Религиозный аргумент в пользу идеи реинкарнации* таков: поскольку не всякий человек заслуживает того, чтобы сразу слиться с Богом, он перерождается определённое число раз, чтобы очиститься, пока не достигнет окончательного предназначения; таким образом, он должен расплатиться со всеми долгами, прежде чем достигнет присутствия Бога. В ответ на это можно сказать, что если даже человек с его ограниченным чувством справедливости никогда не наказывает кого-либо без объяснения ему, в чём состоит вина, то как возможно, чтобы Бог, справедливейший и милосерднейший, позволил душе переродиться на земле в наказание за проступок, о котором человек даже не подозревает?

Научное свидетельство в пользу реинкарнации мы видим в семени, что падает в землю и порождает другие семена, и это происходит тысячи и тысячи раз; возможно, так же перерождается и человек. Если у семечка достаточно силы, чтобы вновь вернуться на землю зерном, то почему бы человеческой душе не обрести новое тело? Но даже семя не способно опять прорасти семенем, пока не достигнет высшей точки своего развития. И даже после того, как это случилось, этот процесс нельзя назвать реинкарнацией - это, скорее, регенерация; одно семечко порождает много семян, а суть реинкарнации в том, что от единицы происходит единица, а не множество.

Так же обстоит дело и с душой, которая независимо познаёт жизнь посредством пяти элементов и отправляется в обратный путь, к своему истоку, забирая с собой впечатления внешнего мира и отбрасывая их с каждым следующим шагом к своей сущности, универсальному Духу. Земная субстанция возвращается в землю; вода сливается с водой; огонь впитывает в себя огонь; воздух забирает себе то, что принадлежит ему; эфир делает то же. Когда распадается структура пяти элементов, которая могла ловить отражение духа как солнечный зайчик, душа возвращается к началу. После того, как будут разрушены физическое и астральное тела, нельзя будет говорить об индивидуальности, потому что не останется больше ничего, кроме единого Сущего.

Реинкарнацию личности можно увидеть в мыслях бодрствующего человека или в снах спящего, потому что любое существо порождается не только вышеописанным способом, но и собственным умом, и такие перерождения можно назвать реинкарнациями. И это будет совершенно оправдано, потому что каждая мысль и каждый сон рождаются, живут и умирают. Поэтому их тоже можно рассматривать как множество индивидуальностей, как целый мир, порождённый одним существом.

Иногда находятся люди, уверяющие других или самих себя в способности помнить свои прошлые жизни. Но в большинстве случаев они стремятся вызвать сенсацию и создать шумиху вокруг себя или дать выход своим причудам и маниям. В Индии нечасто услышишь о реинкарнации, люди там гораздо больше говорят о карме. Йоги, одни из главных представителей идеи реинкарнации, ни на секунду не допускают для себя мысль об реинкарнации. Если спросить об этом йогина, он ответит: "Нет, я ищу мукти, спасения. Это ты мечтаешь родиться вновь; ты будешь очень опечален, если это окажется невозможным". Отметим, что это высказывание не следует понимать буквально; йогин употребляет понятие "ты" в отношении того, что знает как "я" его собеседника. Эта теория открывает много интересного и удивительного для творческой фантазии того, кто может видеть объективный мир. А кроме того, есть люди, всегда жаждущие чего-то нового. Это желание разрастается настолько, что даже если бы появился новый Бог, они искали бы еще одного.

При взгляде на эволюцию мира может создаться впечатление, что ею движет способность душ, сохраняющих память о предыдущем жизненном опыте, проявляться уже в лучших условиях по сравнению с прошлым. На самом деле это неправильно. Развитие мира не зависит от прошлого опыта души; оно объясняется тем, что души приобщаются к улучшенным условиям на пути к манифестации, таким образом помогая проявлению двигаться к совершенству.

Притязание учения о реинкарнации на истину основываются, главным образом, на законе действия, а тот апеллирует к интеллекту. В соответствии с этим законом человек оказывается гениальным музыкантом из-за знакомства с музыкой в прошлой жизни, рождается слепым или хромым в наказание за ранее совершённые проступки, становится мудрым и духовным, богатым и могущественным благодаря прошлым заслугам; и таким образом каждая душа, совершившая добро или зло, получает награду или наказание за них в последующих реинкарнациях, пока не достигнет осуществления своей судьбы.

Против этого можно возразить: ногам приходится выдерживать тяжесть тела не потому, что они чем-то провинились, а голова венчает тело не в награду за то, что в прошлом она поступала лучше ног. Мир - это воплощение одного Существа, одного Бога. Объяснением могут послужить слова некоего дервиша: "Человек живёт, радуясь своей вере в Бога и не зная, друг ли Он ему или враг. Это то же самое, как если бы океан в радости вздымал свои волны, а качающаяся на них веточка решила бы, что океан поднимается и опускается ради её удовольствия".

Это относится ко всем обстоятельствам жизни. Человеку может казаться, что он что-то совершил в прошлой жизни и поэтому живёт так-то и так-то сейчас. Но здесь он ошибается, так как это правление Божественной справедливости. Океаноподобный Бог должен о многом подумать и многое рассудить, поэтому взлёты вызываются или кадзой - волнами океана существования, или тем добром или злом, что душа собрала на пути к проявлению.

Мыслители, учившие доктрине реинкарнации, никогда не вкладывали в неё того смысла, что видит в ней большинство людей. Реинкарнация в их понимании представляла собой восприятие новой душой, летящей к проявлению, свойств тех душ, что встретили её на пути от материального мира к источнику и передали ей груз своих впечатлений. Душа, однажды воплотившаяся в теле, никогда больше не имеет достаточно сил, чтобы сделать это снова. Представление о душе, рождающейся в новом обличье, имеет под собой мало правды. Если бы это было правдой, то почему бы душе не родиться вновь в своей привычной форме, которую она сможет с лёгкостью воссоздать?

Правда теории реинкарнации состоит в том, что определённая часть Сознания, некогда бывшая душой, может, в принципе, снова сформировать себя как душу; но, как правило, это не так уж и возможно. Вероятность этого столь ничтожна, сколь и вероятность того, чтобы лопнувший пузырь вновь образовал во всём себе подобный пузырь; скорее всего, новый пузырь окажется половиной, четвертиной или даже сотой частью первого пузыря или же станет в сто раз больше. В любом случае, душа должна влиться в Сознание, прежде чем окажется достаточно живой, чтобы снова проявиться. Вот почему мы не можем назвать её той же самой душой, поскольку она очистилась по сравнению со своим прежним состоянием. Представим себе каплю чернил: если она упадёт в океан, то вода сольётся с водой, а красящее вещество осядет на дно. Эта капля не сможет остаться той же самой каплей чернил, но станет чистой водой океана. Если бы удалось извлечь вещество этой капли из океана, оно бы уже не обнаружило своих прежних свойств. То же происходит и с душой, когда она погружается в океан Сознания.

3

Есть три способа познать загробную жизнь: осознать её разумом, в теории; узнать её в процессе медитации, или "умирания прежде смерти", то есть ещё при жизни достичь такого состояния, которое испытываешь после смерти; и, наконец, умереть.

Этого знания ищут три типа людей. Во-первых, ученики, штудирующие достоверные источники с целью выстроить теорию, которую их разум сможет принять интеллектуально. Во-вторых, адепты - они следуют путём медитации, с помощью которой достигают такого состояния, словно они уже умерли, и в котором могут пусть хотя бы на миг подняться над жизнью своего материального тела; так они получают опыт жизни после смерти, являющийся началом знания о бессмертии. В-третьих, есть люди, желающие общаться с духами, чтобы узнать о своих жизненных обстоятельствах. Если они способны к общению с духами, они могут, в некоторой мере, получать знание от них.

Человек первого типа, пытающийся разумом раскрыть учение, удовлетворяющее его соображениям, охотно согласится с теорией реинкарнации, потому что она объясняет жизнь интеллектуально и способом, понятным разуму. Когда меня спрашивали, что суфий может сказать о реинкарнации, я иногда молчал, иногда отвечал положительно, а иногда отрицательно, то есть не давал определённого ответа. Может быть, кто-то подумал, что я в неё не верю, а раз я не верю в неё, то все остальные суфии, само собой, тоже не верят в неё. Это не так. Каждый суфий волен верить во всё, что считает правильным и что способен понять. Он не прикован к какому-то определённому верованию.

Вместо того, чтобы беспокоиться о верованиях, суфий стремится пройти прямо к центральной идее, а когда он достигает её, то видит правду во всех вещах. Это тайна жизни - если у тебя в руке священный светильник, то все вещи становятся ясными для тебя. Поэтому суфизм предоставляет каждому свободу придерживаться своей веры и находить свои пути к истине.

Когда я отвечал "да", то на это была причина, и когда я отвечал "нет", то на это тоже была причина, - не для меня самого, а для того, кто задавал вопрос. Люди всё стремятся жёстко закрепить, даже те вещи, что имеют наиболее тонкую природу и не могут быть выражены словами. Так, они хотели бы снабдить описание загробной жизни фотографиями духа или данными о взвешивании души. Люди не должны попадать под власть моих слов; целью является собственное осознание. Вера в доктрины - это пилюля, чтобы лечить больных. В действительности все вещи справедливы до определённой степени, но если сравнить их с абсолютной истиной, то ни одна не заслуживает существования. Вещи кажутся иными в зависимости от того, с какой точки зрения на них смотреть; и когда человек стоит в долине и спрашивает у того, кто взобрался на вершину горы, что он там видит, последний мало что может сказать ему в ответ. Вопрошающий должен подняться на вершину горы и посмотреть сам; до тех пор между ними не может быть общей платформы для разговора. Суфийский метод состоит в мирном и безмолвном развитии, помогая достичь этим путём стадии, когда можно видеть для себя. Кто-то скажет, что это потребует много терпения. Это так, но дорога духовности вообще предназначена для терпеливых; ничто не даётся с таким трудом, как терпение.

Если кто-либо спросит меня, почему я прямо не скажу, что происходит после смерти, возвращаемся ли мы на землю или отправляемся ещё куда-нибудь, я отвечу: "То, что ты считаешь собой, я не считаю тобой; в своих глазах ты представляешь собой одно, а в моих - совсем другое. Если я стану говорить в соответствии со своими взглядами, тебя это тут же смутит. Сначала ты должен достичь того уровня, на котором я тебя вижу. Ты воспринимаешь себя самым элементарным способом; сейчас это для тебя реальность, но настанет время, когда ты поймёшь, что это было ничто иное, как работа воображения". Как я могу сообщить своё мнение тому, для кого оно неприемлемо? Вот почему суфий молчит.

Суфизм не выступает против реинкарнации или против любого другого учения. Зачем бы он стал это делать, если он является религией, явившейся чтобы примирить религии? У суфия нет мысли противоречить какой-либо доктрине. Я никогда не высказывался против учения о реинкарнации, потому что не вижу в нём ничего ложного; но я не вижу в нём и правды. Если целью является осознание единства жизни, единого бытия Бога, то идея реинкарнации, основанная на ложных предпосылках, бесплодна. Суфизм стремится дать человеку понимание, кем он является. Когда человек ответит на этот вопрос, ему не придётся больше спрашивать: "Что принесут мне мои поступки?". Кем человек является - это единственный вопрос, на который суфизм хочет ответить. В то же время то, что очевидно, отличается от того, что скрыто. Действительно ли человек, рождённый во дворце, получил это в награду, а тот, что живёт впроголодь - наказан за что-то?

Что принёс Христос? Спасение. Что принёс Мухаммад? Наджат, спасение. Что принесли Аватары Индии? Мукти, спасение. Всегда одно и то же, - спасение. Поэтому предпочтительней было бы отвернуться от доктрины реинкарнации и всегда хранить перед внутренним взором идеал единства - идеал, где мы все едины и в котором заключается осуществление цели жизни.

Но можем ли мы, спросит кто-нибудь, достичь спасения в этой жизни? У каждой души свой путь развития, но человек наверняка может достичь спасения, если он страстно и честно желает его и добивается его. Не только Бог всемогущ, человек тоже располагает частицей Его могущества. Спасение в руках Бога, но и в руках человека тоже. В желании человека присутствует желание Бога, в смелости человека есть смелость Бога, а в уверенности человека - уверенность Бога. Когда мы повторяем слова из Библии: "Да будет так", - одновременно осознавая, что наше желание и наша воля не отделены от божественной Воли, тогда наша воля тоже исполнится. Но если мы не хотим спасения в этот самый миг, мы его не получим, потому что необходимо, как сказано в Библии, стучаться в дверь; тогда придёт ответ. В мире нет ничего недостижимого для человека, сотворённого Халифом, правителем царства Божия; для него нет ничего невозможного. Конечно, многое трудно, но нет такой трудности, которую нельзя преодолеть. Если только человеку хватит мужества, он сумеет достичь того источника, из которого происходит.